ERMENI HABER AJANSI

Женщины-солдаты символизировали феминистскую революцию в курдском анклаве Рожава. Но после турецкого вторжения в октябре с.г. они стали все более уязвимыми для сексуального насилия на передовой.

В первые дни турецкого наступления в Сирии в прошлом месяце в соцсетях разошлось видео, снятое протурецкими коммандос, которые надругались над телом курдской женщины-бойца. «Аллах велик! Это - одна из ваших шлюх, которых вы нам прислали», - проорал один из солдат, стоя над телом женщины.

Эти коммандос было частью коалиции наемников, нанятых Турцией для создания «безопасной зоны» вдоль полосы северо-восточной Сирии, после решения президента США Дональда Трампа вывести войска США из региона. Это решение оставило курдов на произвол судьбы, и женщины-бойцы оказались вдвойне подвержены угрозе сексуального насилия.

Журналисты и ученые из Сирии поделились друг с другом в соцсетях похожими фотографиями и видеороликами с солдатами, провозглашающими победу над пленными курдскими женщинами. Также в прошлом месяце, 35-летний политик Хеврин Калаф попала в засаду. Ее вытащили из машины, жестоко избили, протащили за волосы и застрелили. Фотографии ее изуродованного тела позже появились в интернете, вызвав международный резонанс.

«После убийства нашей подруги Хеврин Калаф ... все женщины поняли смысл этого послания», - сказала Саристан Эфрин, 31-летняя курдская женщина-боец, находящаяся на сирийско-турецкой границе.

Эфрин принадлежит к женскому ополчению YPJ, которое помогло защитить Рожаву (автономный район в курдской Сирии, ставший целью турецкого наступлении). Основанная в 2013 году, эта группировка состоит, в основном, из этнических курдок, которые сражались вместе с мужскими народными подразделениями (YPG) в рядах "Сирийских демократических сил" (СДС). Они возглавили кампанию под руководством США против группировок ИГ в северо-восточной Сирии.

Высокопоставленный курдский чиновник Ильхам Ахмед, сопредседатель Сирийского демократического совета, сказал, что «существует особый тип войны, направленный против женщин. Мы увидели это со смертью Калаф. Ее смерть олицетворяет эту войну: она была борцом за свободу – и за это стала мишенью».

Поскольку поддерживаемые Турцией ополченцы, сирийские и российские войска продвигаются в курдском анклаве, женщины-бойцы из Рожавы оказались в наиболее уязвимом положении. Хана, курдская активистка из Камишли, сказала в телефонном интервью, что для женщин-бойцов «попасть в плен - хуже, чем погибнуть».

Когда Турция присоединилась к возглавляемой США коалиции для борьбы с ИГ, она тоже начала проводить аресты и рейды в курдских районах Турции, чтобы подавить деятельность РПК в рамках более крупного конфликта между государством и его курдским населением.

Поддерживаемые Турцией ополченцы в северо-восточной Сирии «считают врагов террористами, а вражеских женщин - проститутками. Они видят их по-своему, очень патриархально», - объясняет Дилар Дирик, курдская феминистка и исследователь в Центре изучения беженцев в Оксфордском университете. По словам Дирик, именно милиционеры снимают и публикуют видео в ходе своей собственной пропаганды, добавляя, что «это послание, которое они хотят показать миру - и особенно женщинам».

В октябре 2017 года, когда СДС объявили о победе над ИГ в Ракке, они специально разместили фотографии женщин-бойцов, размахивающих флагом YPJ. Эта не исламистская, возглавляемая женщинами победа над мужчинами-джихадистами могла стать главной движущей силой недавних нападений на женщин. Действительно, Адам Хоффман, исследователь ИГ в Центре исследований Ближнего Востока и Африки им. Моше Даяна в Тель-Авивском университете, подозревает, что это - «расплата за этнические и гендерные признаки» на почве арабской «мужской чести».«Кампания жестокой мести усугубляется тем фактом, что они - женщины и курдки», - сказал Хоффман.

Хотя известно мало деталей о составе ополченцев, поддерживаемых Турцией, «существует определенная степень уверенности в том, что многие из них были причастны к исламистским, джихадистским ополчениям», - говорит Хоффман.

По словам Марко Нильсона, доцента политологии в университете в Швеции, который писал как о женщинах-курдских бойцах, так и о джихадистах, на курдских женщинах лежит «двойная вина» из-за их статуса меньшинства.

Сексуальное насилие в отношении женщин в зонах конфликта не является новым явлением, и, в качестве угрозы, не стало  уникальным для бедственного положения курдов. Нильсон говорит, что в целом такое насилие является «эффективной стратегией во многих военных конфликтах: изнасилование женщины оставляет гораздо более сильный след, чем ее убийство».

Шарстан Африн, 32-летняя курдская повстанка из Рожавы: «Когда мы видим такую жестокость и то, как они относятся к телам наших бойцов, мы испытываем боль... Они хотели дать нам понять, что, если мы сражаемся против мужской системы, нас ждет та же участь, как и Хеврин Калаф».

Хотя пока нет никаких доказательств, что в северных районах Сирии изнасилования женщин-бойцов стали орудием войны, показательные видео в соцсетях, вероятно, были частью психологической войны против курдских женщин.

«Ополченцы Эрдогана делают все, чтобы запугать нас и наше общество, - сказала Эфрин. - Однако они только усиливают наше презрение к врагам женщин. ... Эти нападения аморальны и являются частью сексистской войны».

Пресс-секретарь YPJ Несрин Абдулла согласилась, что, «когда они убивают женщину, они убивают надежды общества и ценности человечества».

После вывода сирийских сил из этого района в 2012 году курды стремились создать в Рожаве правительство, объединяющее людей всех национальностей - курдов, арабов, сирийцев, армян, езидов и туркмен - в одну демократическую систему.

Хотя некоторые критики говорят, что курдское руководство тоже демонстрирует авторитарные тенденции, устранение политического прогресса, достигнутого в Рожаве, было высшим приоритетом для Турции. «Эрдоган выступает против созданной нами системы, которая способствует равенству мужчин и женщин, а также свободе вероисповедания. Больше нигде в мире нет такой системы, как наша - это администрация, которая достигла гендерного равенства», сказала Несрин Абдулла.

С самого начала войны против ИГ происходило что-то вроде западной романтизации курдских женщин-бойцов. Они быстро появились в фильмах голливудского типа и в глянцевых журналах. Они даже оказались в последней версии Call of Duty: Modern Warfare, чрезвычайно популярной видеоигры.

В последние недели, совершая поездку по западным столицам в поисках поддержки, курдская дипломатическая делегация рассматривает турецкую операцию, как посягательство на гендерное равенство - а также на религиозное сосуществование - и возрождение ИГ.

Возможно, не случайно фотография турецкой женщины-бойца, воюющей в северной Сирии против «курдских террористов», была недавно опубликована и размещена в соцсетях.

Спасение феминистского общества

Работы Абдуллы Оджалана, основателя РПК, мечтавшего создать социалистическое государство для курдов, оказали огромное влияние на формирование Рожавы. «Когда Оджалан прибыл в регион [в 1979 году], женщины впервые начали самоорганизовываться, - говорит Дирик. - Он изменил гендерные отношения в Рожаве». После ареста турецкими властями в 1999 году за поддержку вооруженной борьбы Оджалан, находясь в тюрьме, опубликовал книгу, обрисовав в общих чертах курдские феминистские идеалы. «Наряду с самим женским движением его заслуга в том, что феминизм стал таким ключевой темой для курдского вопроса», - говорит Дирик.

«После 2013–2014 годов мы видели, как многие женщины руководили военными действиями», - говорит Хана, объясняя, что идея заключалась в том, чтобы женщины не только воевали на передовой против ИГ, но и принимали идеологические решения для группировки.

«Курды создали общество, которое во многих отношениях было эгалитарным, и я не уверен, смогут ли они сохранить его при русских», - говорит Нир Бомс, научный сотрудник центра им. Моше Даяна в Тель-Авивском университете, ссылаясь на российских ополченцев, в настоящее время патрулирующих регион.

Хана также беспокоится о потере неиерархической социальной структуры: «Сможем ли мы принимать такое же участие в делах, как в прошлом, когда здесь были американцы?» - спрашивает она.

Независимо от того, окажется ли Рожава под контролем поддерживаемых Турцией ополченцев или режима президента Башара Асада и русских, ясно, что ни один из них не поставит на повестку дня права женщин. Тогда есть очень реальная опасность возвращения ИГ. «Мужское мышление победит, если это вторжение не прекратится», - сказал Абдулла.

Однако в то время, как феминистская революция в сирийском Курдистане, казалось бы, ждет темных дней, курдская активистка из Мюнхена, Гулистан, остается оптимистичной: «Одно лишь то, что автономная область находится под угрозой, не означает, что это конец».

Так же, как женские ополчения находились на передовой в битве против ИГ и создании Рожавы, их бойцы по-прежнему полны решимости возглавить движение по защите своей родины от того, что они называют «турецкими оккупационными силами». «Мы, женщины и матери, всегда возглавляем эту революцию», - говорит Африн. И Эфрин добавляет: «Мы готовы сделать все от нас зависящее, чтобы защитить нашу родину».

Хотя многие курды считают, что Соединенные Штаты отвернулись от них, эти женщины и другие надеются, что мир поможет сопротивлению попыткам восстановить мужское господство в северо-восточной Сирии. «На карту поставлены все политические, культурные и экономические достижения женщин, - говорит Дирик. - Женщины в других частях планеты должны защищать их - здесь стирают историю женщин».